2
Юморительный Пип, полетав над землею,
Устремляется вниз на большую секвойю.
Отдохнуть бы сейчас хоть немного бедняжке!
Вдруг слетаются птицы, и птички, и пташки…
Альбатрос, и Фламинго, и Ястреб, и Сыч,
И Глухарь, и Казарка, и прочая дичь.
Гусь давай гоготать, Попугай закричал,
Даже Филин не выдержал и… промолчал.
Несусветный устроили Галки галдеж,
Все о чем-то кричат, а о чем – не поймешь!
Огорошены птицы: невиданный тип!
Травожаднейший Пип? Юморительный Пип?
Обращаются к Филину: «Ясно из басен,
Ты – умнейший из птиц. Что молчишь?
Ты согласен?
Так лети и спроси: мнезнакомец, ты кто?
То, что кажется нам или вовсе не то?
Объясни, что уж нам-то он может открыться,
Кто он есть – зверь ли, мошка ли, рыба ли, птица».
Юморительный Пип, подскочив от вопроса,
Так к у д а х н у л, что ветер по листьям пронесся:
«Ответ очень прост! Непростительно прост!
Я – Пип, зеброкрылый спингвин-лирохвост».
3
Юморительный Пип, ни на грош не рискуя,
Как Треска погрузился в пучину морскую.
Понырять бы сейчас да поплавать немножко!
Вдруг зашмыгали рыбы, рыбёнки, рыбешки…
Барабулька, Макрель, Простипома, Карась,
Эпигонус, Налим, и Салака, и Язь.
Щука сделала сразу большие глаза,
Вдруг икру заметала Кета-егоза,
А Касатка Касатика с воплем «Тону!»
За плавник потащила со страху ко дну.
Ошарашены рыбы: что это за тип?
Травожаднейший Пип! Юморительный Пип!
Обратилась к Киту: «Нам известно из басен,
Ты умнее всех рыб. Что молчишь? Ты согласен?
Так плыви и спроси: мнезнакомец, ты кто?
То, что кажется нам, или вовсе не то?
Мол, ухою клянусь, мы решить не смогли бы,
Кто ты есть – зверь ли, мошка ли, птица ли, рыба».
Юморительный Пип, подскочив от вопроса,
Б у л ь к н у л так, что тайфун в десять баллов
Пронесся:
«Ответ отчень прост! Непростительно прост!
Я – Пип, зеброкрылый спингвин-лирохвост».
4
Юморительный Пип на лугу копошится,
Чтоб душистый горошек нарвать для ушицы.
Не одну бы, а две от рожденья макушки!
Вдруг слетелись мормышки, и мошки, и мушки…
Стрекоза, и Кузнечик, и Мухи в лице
Как домашний, ручной, так и дикой – Це-це.
Приползли Книжный Червь, и Паук, и Жучок,
Многоножка бежала со всех своих ног.
Сверещали Сверчки, загудела Пчела,
Жужекрылица крыложужжать начала!
Насекомые в панике: что он за тип?
Травожаднейший Пип! Юморительный Пип!
К Муравью обратились: «Мы знаем из басен,
Нет умнее тебя насекомых. Согласен?
Так ползи и спроси: мнезнакомец, ты кто?
То, что кажется нам, или вовсе не то?
Пусть он скажет всю правду, в не понарошку,
Кто он есть – зверь ли, птица ли, рыба ли,
Мошка».
Юморительный Пип, подскочив от вопроса,
Ц в и р к н у л так, что циклон над лужайкой
Пронесся:
«Ответ очень прост! Непростительно прост!
Я – Пип, зеброкрылый спингвин-лирохвост».
5
И тотчас все звери, зверята, зверюшки
Хоровод завели на зеленой опушке.
И тотчас все птицы, и птички, и пташки
Закружились над лесом в единой упряжке.
И тотчас все рыбы, рыбёнки, рыбешки
Плавниками захлопали, словно в ладошки.
И тотчас мормышки, и мошки, и мушки
Раздобыли трещоточки и погремушки.
Все шумели, гремели, пищали, кричали,
От зари до дари голоса их звучали:
«Ответ его прост! Непростительно прост!
Это – Пип, зеброкрылый спингвин-лирохвост!»
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ, в которой эта история заканчивается, а новая еще не подросла
В городке Хэллоу истекал рабочий день, когда с холма донесся восторженный лай Фицуотера. Пес унюхал Дэвида и компанию задолго до появления «динки». Он встретил их на платформе. Протянул лапу мужчинам и лизнул руку женщинам. А Тиму, которого многие в городе считали без вести пропавшим, позволил похлопать себя по спине.
Поздоровавшись со всеми, пес повернул морду к вагону, словно оттуда должен был кто-то выйти. Паровозик обдал себя паром, как в бане, чтобы сразу стать чище и новее… начальник станции дал сигнал к отправке, дунув в свистульку… а пес все не трогался с места.
– Он ждет Павлушу, – догадался Дэвид.
Флокси опустилась на корточки перед Фицуотером:
– Павлуша на приехал. Он встретил в зоопарке Лину и решил с ней остаться. Что ты сказал? Кто такая Лина? Настоящая пава. Такая милая, скромная. Они очень подходят друг другу, правда? – она подняла глаза на Фикса с Йонингом.
– Идеальная пара, – подтвердил доктор.
Фицуотер вздохнул и последовал за людьми – не мог же он оставить их без почетного эскорта!
Улицы Хэллоу были безлюдны. Трудовой день заканчивался, но хэллоунцы не могли себе позволять (даже ради такой встречи) уйти с работы хотя бы на несколько минут раньше. А сделать вид, будто ничего не произошло, они тоже не могли. Каждому хотелось первым сказать «хэллоу» бесстрашному сотруднику «БУ-БУ».
Безвыходных ситуаций, как известно, не бывает. Повариха припудрила своим «хэллоу» фруктовый пудинг. Плотник с чувством вколотил «хэллоу» в дверь по самую шляпку. Прачка повесила накрахмаленное «хэллоу» сушиться на бельевую веревку. Я уж не говорю про десятки клетчатых «хэллоу» размером в тетрадный лист, что вылетели самолетиками из окон летней школы.
Вот так встреча! В парке на скамеечке сидели Бьюти с Чардом. День пролетел для них как одна минута.
К дому все подходили в прекрасном настроении, один Йонинг вздыхал и подозрительно останавливался, чтобы перевести дух.
– Что с вами, доктор? – спросила наконец Флокси. – Вам плохо?
– Мне не плохо… скорее не хорошо…
– Я вас не понимаю.
– Она сейчас уйдет… лавка закрывается… а мне еще надо цветы купить.
– Ах вот оно что.
